Роберт Андерсон

Солдатские матери северных шейеннов

Университет Юты, Солт Лейк Сити.

Исполнение Танца Солнца и других церемоний в честь юношей, уходящих на военную службу и возвращающихся с войны, стало общим явлением в резервационных общинах Степей в последние годы. Особенно, среди северных шейеннов танец в этом случае был залогом безопасного возвращения военнослужащих, а отдельные танцоры обращали мысли на благополучие родственников и друзей по службе. Так очень заметным стал современный ритуал поднятия национального флага на один или несколько дней во время исполнения обрядов, обычно под аккомпанемент барабанного боя и пения. Последнее иногда связано с такими исконными элементами, как ритуальные приемы поднятия знамен, отправления почетных делегаций к современному солдату и танцевальные общества.
Среди шейеннов реки Язык развился еще один социо-церемониальный ритуал в ответ на возникшую ситуацию военного призыва и войн – так называемая церемония Солдатских Матерей, которая берет свое название от участвующих в ней сообществ. Информаторы говорят нам, что эта организация получила сильное развитие среди шейеннов Оклахомы, от этой группы она перешла на р. Язык, и Гэмбл описывает ее у кайова , но внимание нашего объяснительного доклада не простирается так далеко. Эта статья написана, чтобы обрисовать организацию этого нового комплекса и предложить объяснение ее присутствия среди северных шейеннов в надежде, что сравнительные материалы будут записаны и опубликованы.
В 1952 г. на р. Язык насчитывалось двенадцать групп Солдатских Матерей, в среднем от восьми до десяти членов. Четыре из них были в общине Хромого Оленя, три – в Берни, три – в Басби, и одна – в Эшленде. Они состоят, в основном, из женщин, чьи родственники в вооруженных силах – матерей, сестер, жен, теток, бабушек и возлюбленных. Обычно один или двое мужчин связаны с каждой группой. У каждой есть президент, секретарь и казначей, может быть также и вице-президент. Скооперировавшиеся группы одной или нескольких общин начинали приготовления для проводов или радушной встречи военнослужащего, собирали деньги и вещи для сопутствующей раздачи, и чтобы накормить собравшихся, и с помощью своих помощников-мужчин и членов Палатки Вождей организовывали исполнение обряда.
Во время церемонии участвующие Солдатские Матери не носят одеяла особенных цветов, материала и узоров; однако, некоторые пришивают на свои одеяла отчетливыми буквами имена родственников военнослужащего с названиями, номерами и эмблемами их воинских частей.
Информаторы северных шейеннов описывают сообщества как продолжение не формально организованных групп, которые делали денежные сборы для Красного Креста и других благотворительных организаций в начале Второй Мировой Войны, но приписывают данную церемонию и общую организацию шейеннам Оклахомы. Очевидно, собранные деньги и вещи отдавались иногда прямо юношам, уходящим на военную службу или возвращающимся домой, и это стало обычной практикой. Существовал и обычай посвящать Танец Солнца военнослужащим и инсценировать для их благоденствия и пользы племенные ритуалы, такие как так называемый Танец Победы, при которых они получают подарки от не формальных женских групп и их родственников и друзей. Участвуют Палатка Вождей и военные общества. В эти времена так же шаманы исполняют ритуалы, чтобы призвать сверхъестественное покровительство уходящим юношам. Таким образом церемония построена и из исконных, и из современных элементов, но движущая сила данной организации пришла из Оклахомы.
Мы представляем здесь обобщенный отчет о церемонии, основанный на наблюдениях за двумя исполнениями обрядов и опросе информаторов. Она проходит на открытом месте, ограниченном деревянными скамьями, рядом с центом которого – шест для флага. Еда, блюда и вещи для раздаривания нагромождаются на столах. Зимой исполнения обряда происходит в зале собраний.
 Роберт Пенн. Хранитель Трубки с ястребом.
Четыре барабанщика выстраиваются в линию лицом на восток к шесту для флага. С помощью друга, военнослужащий, для которого исполняется обряд, должен закрепить национальный флаг на вытяжной шнур и поднять его, ритуально останавливаясь четыре раза, чтобы барабанщики повторили песня флага. Слова песни:

Друзья,
Наш флаг,
Наш край
Мы любим.

Когда флаг поднят, участники садятся на стоящие вокруг скамьи или на землю, и вперед выступает уважаемый мужчина, он снимает шляпу и сочиняет импровизированную молитву, обращаясь к Максимахео за благословением, покровительством и процветанием для юноши, его родственников и племени. Вслед за мольбой к собранию обращается второй человек, кто соответствовал бы в западном обществе видному оратору, а роль этого оратора была нередкой в старые времена. Тема его выступления может касаться истории племени и его отношений с правительством, значения флага, ритуала или праздника. Это также сильно увещевание, которое подчеркивает достоинства шейенна и правильное поведение.
После этих приготовлений чествуемый солдат идет на свое место в круг в сопровождении его отца или других родственников-мужчин. Медленно, пока четыре музыканта поют и бьют в барабан, он обходит шест с флагом, за ним следуют Солдатские Матери в одеялах из различных групп. Они поют то или иное из репертуара песен Солдатских Матерей. Одна была переведена:

Ради наших сыновей
Мы объединяемся вместе
Мы любим наших сыновей
Мы слышим,
Когда они сражаются.

Другая:

Молодые мальчики в армии
Им тяжело идти этим путем
Но я знаю, что они – мужчины
Я не чувствую уныния.

По завершении круга женщины выступают вперед и с восхвалениями по отдельности или вместе через делегата одаривают деньгами, одеялами и другими вещами военнослужащего, а он пожимают руку каждому жертвователю. Глашатай объявляет о сделанных подарках.
Круг повторяется, на этот раз солдат шагает впереди рядами вождей шейеннов, которые торжественно поют песни Палатки Вождей, когда они следуют за ним в круг. Они также одаривают солдата, дары объявляются глашатаем, а юноша пожимает жертвователям руку.
Наконец чествуемый солдат или моряк обходит вокруг шеста один с его родственниками, и мужчинами, и женщинами. Одна или несколько лошадей может быть проведена по кругу, и они дарятся избранным зрителям. Родственники солдата выносят вперед много одеял, домашней утвари, шалей и одежды, и они отдаются зрителям от его имени. Наконец деньги, собранные у собравшихся мужчинами-устроителями Солдатских Матерей или вождями, отдаются чествуемому юноше, снова жертвователи даров объявляются по имени. Всех их благодарит получатель.
Прежде чем закончится раздача, очень много имущества поменяют руки – десять, двадцать или больше актов раздачи и получения, солдату от родичей и других зрителей, зрителям от родичей солдат от его имени, и от солдата из запаса вещей вокруг него. Шляпы проходят по зрителям; полученные в результате деньги вручаются солдату, который по обычаю немедленно перераспределяет часть их. И имущество в течение дней и месяцев находит свой путь во все расширяющемся круге, некоторые из них возвращаются снова на другой церемонии. Особенно это верно для даров, полученных Солдатскими Матерями, как группой. Они сразу откладываются для следующего проведения. К несчастью, информация, необходимая для полностью удовлетворительного анализа образца раздачи, не была получена.
Сари Стаггс. Танцор Теперь шаман становится на колени перед чествуемым военнослужащим. Он кладет «свитграсс» на раскаленный уголь и окуривает юношу дымом, молясь какое-то время. Натуральное имя последнего может быть «отброшено», а ему дается новое имя. По завершении этого маленького ритуала солдат и его родственники делают памятный подарок шаману в оплату, набрасывая несколько одеял и шалей, одно за другим, на его спину.
Если юноша убил врага, может быть другой ритуал. В то время как женщины и дети шагают в ряд перед ним, он мажет их лица древесным углем, старый знак радости при смерти врага. Для солдат, вернувшихся из боя (этот обряд наблюдался автором), может быть исполнен старый Танец Победы, и священное убранство из Типи Священной Шапки выставляет с шеста – скальпы, или освященная шкура, называемая Оборотень, и это часть связки Священной Шапки. Вместо скальпов на одной из церемоний наблюдались другие принесенные трофеи: пули и азиатские бумажные деньги на палке с веревкой.
Церемония заканчивается, как и все праздники шейеннов, пиром. Еда дается по очереди Солдатскими Матерями, родными и друзьями солдата и их родными и друзьями. Информаторы заметили, что пир наоборот может предшествовать проведению обряда, особенно, если он происходит утром.
В старые дни бизоньей охоты и племенных войн были церемонии с элементами этой. Ритуалы отмечал выход на военную тропу. Церемониальное очищение, культурное выражение радости или горя, присвоение новых имен, получение и раздача вещей отмечали новый статус и возвращение домой воинов. Традиционно женщины участвовали в танцах скальпов и танцах обществ, проводимых после возвращения воинов из похода.
Однако, хотя мы признали, что элементы проведения этого обряда могут быть найдены в исконной культуре, нужно искать другое объяснение их современному соединению и вновь работающим нуждам, нежели простое упорство. Возможно, церемония может психологически повышать чувство солидарности; она – творец боевого духа для военнослужащего и общины; она уменьшает страх за безопасность солдата, обеспечивая его сверхъестественным покровительством от вреда и дает образец ритуализации радости при его возвращении. Но церемония может быть также объяснена на социо-культурном уровне, как механизм выживания группы. Другими словами, она имеет доказуемые социальные функции.
Три обстоятельства относятся к функциональному объяснению. Первое, что северные шейенны содержат культурный анклав, который отличается от окружающего белого общества, несмотря на возрастающую, но неполную экономическую и социальную интеграцию через куплю-продажу товаров и труда, а также через образование и миссионерскую деятельность. На языке шейеннов много разговаривают; существуют Танец Солнца, Типи Священной Шапки, потельня и другие церемониальные комплексы; силен культ пейотля, узаконенный Туземной Американской Церковью; знахари практикуют свои исцеляющие обряды; военные общества и Палатка Вождей поддерживают церемониальные функции; лето, как в старые дни, время миграции и визитов в ущерб фермерству и скотоводству. Эти и другие социо-культурные особенности отмечают северных шейеннов не только как объединенное сообщество, но как особую культурную общину, которая поддерживает признанную систему.
Второй фактор в том, что в последнее время шейенны были бедны и асоциальны. Около 1700 членов племени в резервации р. Язык сегодня живут на полумиллионе акров земли, половина из которых находится в арендной собственности, и лишь половина сохраняется как племенная земля.
Подразумевается, что она содержит ресурсы строевого леса, угля, нефти, природного газа, но они фактически не развиты. В первую очередь это – пастбищная земля, но по оценкам разведение домашнего скота может поддерживать только четверть настоящей популяции на приемлемом стандарте жизни.
Недавно, в 1950 г. средний семейный доход был 1,16 долларов, если не считать маленькую группу постоянно проживающих белых, женатых на шейеннках, и несколько прогрессивных людей смешанной крови. По меньшей мере, 25% семей в среднем имели 331 доллар ежегодно; самое малое 10% - 191 доллар. Пособия обеспечивали 24% этого дохода, работа – 30%, и продажа домашнего скота и урожая – 40%. Однако, только 29% всех семей имели земледельческий доход. Остальные сдавали в аренду их землю с маленькой выгодой. Когда деньги от аренды составляют 4% племенного дохода.
Это приводит нас к нашему третьему относящемуся к делу обстоятельству, - образу, в котором жизнь поддерживается при этом скромном ресурсе. Распределение дохода не представляет распределение потребленных товаров. Самая малая зарплата, пособие для стариков и детей-иждивенцев, пенсионные пособия и средства к существованию фильтруются через сеть родственников и соседей. В направлении каналов денег и потребляемого товара, двусторонняя (билатеральная) система еще играет жизненно важную роль, и едва ли меньшую – обязательства и ответственность членов общины.
Как все культурные системы, эта стремится поддержать себя. Она побуждает встретить внешние угрозы во всей их полноте и уменьшить внутренние недостатки. Основные средства поддержки народа – случайная работа, фонды пособия, рентный доход от земли, рыночные товары – сильно зависят от внешних факторов и очень не контролируемы. Однако, внутреннее распределение, основанное на старой сети родства и личных отношений – та часть, которая принадлежит исключительно системе и жизненно важна для ее безопасности.
Сейчас внешней угрозой 40-х и ранних 50-х гг. была не сама война, но результат национальной войны – потеря члена общины и, особенно, потеря энергичных мужчин трудоспособного возраста. Кроме того, члены, которые могли быть потеряны - это те, чьи узы в сети были особенно крепкими из-за того факта, что они только недавно возмужали в ней, и их преданность еще не полностью подверглась стрессам внешнего мира. Под потерей мы подразумеваем не только возможную смерть, но и долговременную социальную разлуку.
В старые дни опасность для уходящего воина, и отсюда его общине, лежала во враждебности противника и его сверхъестественного. Его снаряжали оружием и магической броней амулетов и заговоров, и напоминаем через множество ритуальных актов о его узах и чувствах, к которым он должен был вернуться. Таков настоящий воин. Но опасность враждебности противника и его божеств была менее важна в 1952 г., чем явная разлука этого социального потенциала с его культурным племенным контактом. Во время узы родства, сеть обязательств и ответственности, которая поддерживает это общество, могла ослабеть и прерваться.
Профилактикой было тожественное проведение племенем пышного зрелища в новых аранжировках; последняя репетиция ритуалов родственного поведения и дружбы, животворного и сохраняющего механизма примитивного общества – образа раздачи и получения. Так воин был связан узами насколько можно крепко, чтобы они смогли пережить разлуку.
Когда он возвращался, пышное зрелище проводилось снова. Сеть родства, дружбы, получения и раздачи была готова. Он соскальзывал в нее, и она крепко удерживала его. Это повторение и новый прием были важны как профилактический акт.
Нужно указать, что военная служба – не единственный случай для покидания резервации. Уезжали отдельные люди и семьи, и даже скрытно уезжали. Церемонии не организовывались в случае этих разрывов. Но в этих случаях, мы полагаем, отъезд – только симптом, что узы уже порваны, и отдельные люди или семьи больше не являются крепкой частью системы. Это – маленькая опасность, и, возможно, их удаление полезно.
Кроме того, вполне может быть, что механизм, работающий так драматично, здесь частично просто потому, что он был так близко. Элементы, пришедшие от дней бизоньей охоты и межплеменных набегов, перекомпанованы и поставлены в новый контекст. Трансформируется более всеобщее социальное изменение, нежели базисное изобретение. У шейеннов нет видимого эффективного механизма для достижения разделения товаров и обязанностей, тогда как отлучение членов от их старых привычек и отношений сильно продвинулось. Некоторые люди или семьи могут просто уехать.
Таким образом мы имеем в Солдатских Матерях элементы прошлого, измененные и помещенные в новый контекст. Мы попытались продемонстрировать важную интеграционную функцию для этого. Во многом тот же образ, как и этот, предлагающий параллель – шейеннские мужские общества, образованные в полуземледельческой, сельской жизни прерий с просто, возможно, социально-восстановительными функциями, которые были превращены в политический инструмент во враждебных степях.
Необходимо заметить прирожденную слабость такого функционального объяснения, как это. Можно допустить, что оно высоко интуитивно в первом случае, и можно придумать альтернативные ряды объясняющих факторов. Тестирование сомнительно; доказательства трудно достижимы. Современные церемониалы, однако, представляют удобный случай для сравнительной работы, и есть надежда, что при появлении сходных комплексом о них будет сообщено.
 Натан Солано. Мундир Идущего Пса.

Скачать "Солдатские матери шейеннов" со ссылками в формате RTF-RAR, 14,5 Kb.
Сайт создан в системе uCoz